Actions

Work Header

Как пропили Дантуин

Summary:

Была в Империи одна неофициально-обязательная традиция...

Work Text:

Что бы там высшее начальство ни говорило, но первый успешный боевой выстрел такой махины, как Звезда, надо было обмыть. Хотя бы чуть-чуть.

Таркин это понимал — в конце концов, на Эриаду обмывали все и вся, а искусственная печень у него завелась задолго до плена сепаратистов. Но проблема возникла откуда не ждали — к тому моменту, как присутствующий офицерский состав попытался закончить пьянку, большинство персонала Звезды только-только раскочегарилось. Миллион человек крайне сложно заставить бухать по часам.

Заместителей у Таркина в этом вопросе тоже не оказалось: Вейдер не пил по медицинским показаниям, Тагге утверждал, дурак, что ему еще за руль (учитывая, что экипаж его личного разрушителя пил в первых рядах, отмазка была совершенно идиотской — нет чтобы сразу признаться, что трезвенник), а Мотти свалился еще после первой бутылки. Кренник и вовсе куда-то слился, хотя обычно как раз он был первым в очереди на халявный алкоголь. Что за чертовщина?

Поэтому гранд-мофф совершил усилие и прошел-таки по ключевым постам всей этой бандуры, дабы лично порадоваться с подчиненными успеху проекта. Примерно четверть путешествия Таркин уже не помнил, но проснулся у себя, слегка с похмелья и под кренниковским плащом.

Самого хозяина неуставного предмета одежды и домашнего обихода видно не было, но освежитель шумел, явно показывая, что внутри кто-то есть.

Таркин встал, обнаружил, что спал он в форме, а значит, на его честь и достоинство покушений не было, и пошел на звук.

— А почему меня не пригласили? — Кренник, сволочь, нагло мылся в освежителе, при этом выглядя довольно прилично: значит, на пьянку все-таки не успел. — В конце концов, моя же станция.

— Моя. И приглашали, ты только что-то буркнул и отключился, — Таркин решил, что следует начать с малого, и попытался определить свою зубную щетку среди присутствующих на умывальнике.

После каждого визита Кренника их количество увеличивалось, поэтому задача была особенно непростой с похмелья, но вроде как таркиновская щетка была уставно-зелененькой. А не неуставно-изумрудненькой или оливковой на грани этого самого устава…

— Я был на Иду! И мне нужно было лететь к Вейдеру. Я так и сказал, просто на Иду связь — говно, — Кренник бодро завернулся в полотенце и прошлепал к мойке. — А зачем ты развел сколько щеток?

— Кто разводит беспорядок — тот его и убирает. Кто тут имеет звание директора, в конце концов? — Таркин не очень хотел признаваться, что щетки не убирал ради того, чтобы потом был повод пригласить Кренника еще раз. Ну или кинуть в него сразу несколько: Кренник вызывал совершенно разные эмоции, а потому наличие метательных снарядов только приветствовалось.

— Не такой уж и беспорядок, — Кренник выудил из пучка голубоватенькую щетку, выхватил практически из рук у Таркина тюбик с пастой и щедро намазал ею щетку. — Да и потом, я же не директор по уборке!

— Это пока, — ответил Таркин, отбирая у него пасту.

Кренник скорчил обиженную физиономию, но решил, что лучше продолжить приводить себя в порядок, нежели объяснять что-то с занятым ртом.

На мостик в итоге они явились с двухминутным интервалом: даже если кто-то и видел, как Кренник опять завалился в комнаты гранд-моффа, Таркин не очень хотел подтверждать слухи. Да и не было ничего этой ночью!

На мостике их ждал Мотти, выглядевший так, словно бы с этого мостика так и не уходил, Тагге, который, наоборот, был чисто выбрит и аккуратен, и Вейдер с какой-то смутно знакомой девицей. Число прочих офицеров было гораздо ниже обычного — даже Баст куда-то подевался, — и Таркин пожалел, что не спросил у Кренника, сколько же времени длилась пьянка. Вейдер, вроде бы, собирался ловить каких-то повстанцев — это ему врачи еще не запретили, — но ведь даже лорд ситхов за один вечер не управился бы!

— Губернатор, так это вы науськиваете Вейдера? — заговорила девица, и Таркин опознал в ней принцессу Органу. — Я узнала ваше зловоние, как только попала на борт, — добавила она с тем видом, с каким аристократия обычно тыкает в чужие промахи, хотя все-таки лицом была зеленее, чем в их последнюю встречу на Корусанте.

— Хвалю ваше обоняние, — отмахнулся Таркин, представив, какое амбре сейчас витало в коридорах. — И также рад вас видеть, принцесса, — ухмыльнулся он.

Принцесса чуть отступила, из чего Таркин сделал логичный вывод, что бояться его еще боялись. Ну и хорошо: чего там жаждал Император? Показать всю мощь станции?

— Мы отмечаем ввод станции в строй, — Таркин широким жестом обвел мостик и чуть сдвинулся вбок, дабы небритая рожа Мотти не очень привлекала внимание принцессы. — Однако остался последний тест.

Тагге, околачивавшийся где-то неподалеку, внезапно подкрался сзади к Таркину.

— Сэр, вы не помните, что нам заказали? — прошептал он едва ли не тише мыши.

— А где мы? — прошептал Таркин в ответ, чуть повернувшись в сторону Тагге, дабы принцесса могла расценить происходящее не как «два дебила потерялись», а как «два дебила едва ли не целуются в присутствии других людей». Не то чтобы Таркин считал себя дебилом, но вдруг идиотия заразна?

Кренник прочистил горло на весь мостик. Органа, как краем глаза заметил Таркин, смотрела с некоторым недоумением.

— Дантуин, — прошептал Тагге и ретировался в дальний конец мостика, пока Кренник не ускорил его уход.

Учитывая, что Кренник едва ли не рванул следом, маневр не удался.

Таркин повернулся назад к Органе и глубоко вздохнул.

— После ввода этой станции в строй никто не осмелится противостоять Империи, — резко перевел он разговор в правильное русло.

Кстати, да, а что Шив просил разнести в первую очередь? Точно не Дантуин — эта дыра даже повстанцам, наверное, была не нужна.

— Чем сильнее будете жать, тем больше систем выскользнет, — тем временем ответила Органа, словно бы даже оживившись от намечавшейся полемики.

— Но не после демонстрации мощи станции, — ответил Таркин, и тут его осенило: если он, пускай и по уважительной причине, не знал, где они находятся, то и Лея Органа этого не знала. На этом можно было сыграть… — Кстати, именно вы определили первую цель станции, — начал он, надеясь, что хоть кто-то из присутствовавшего офицерства сможет сымпровизировать.

Где-то сзади раздался полузадушенный вскрик Тагге, который перешел в полноценный хрип. Неужели Кренник настолько возревновал?

— Ту планету, которую уничтожат первой, — Таркин шагнул ближе к Органе, дабы отвлечь ее внимание от того, чем там занимался Кренник. Да и физического аспекта запугивания никто не отменял!

Принцесса молчала, но ощутимо напряглась.

— Раз уж вы отказываетесь назвать нам местонахождение базы мятежников, я решил испытать силу станции на вашей родной планете, — Таркин сделал паузу и повернулся к огромному экрану, который для непосвященного и/или потрясенного человека мог заменить иллюминатор.

Мотти, хвала кому бы ты ни было, сообразил, что планировал гранд-мофф: шторка настоящего иллюминатора резко пошла вниз с шуршащим звуком, а на экране загорелось изображение Альдераана.

— Альдераан, — закончил Таркин, словно бы представляя планету Органе.

Девушка не заподозрила подмены: хотя, будем честными, даже Вейдер вроде как был уверен в настоящности Альдераана, хотя вот он точно должен был знать, где они находятся. В ответ на заверения Органы, что Альдераан — мирная планета, Таркин предпринял последнюю попытку узнать местонахождение базы.

Надо отдать должное: принцесса даже под угрозой уничтожения родной планеты колебалась.

А потом сказала столь приятную для слуха Таркина фразу, что он едва не расцеловал ее или Вейдера (хотя бы чтобы посмотреть, бросится ли Кренник душить и его или же чувство самосохранения победит):

— Дантуин, — она едва не плакала, но повторила все так же твердо: — Они на Дантуине.

— Видите, лорд Вейдер, она очень благоразумна, — ответил на это Таркин и жизнерадостно добавил, обращаясь уже к Мотти: — Продолжайте операцию! Огонь по готовности!

— ЧТО? — возопила Органа так, как будто у нее украли последнее.

Хотя да, она же думала, что они над Альдерааном…

— Мы что-то разносим? Целиком? Совсем целиком? — Кренник был подозрительно доволен и жизнерадостен.

— Тагге живой? — жестко оборвал его радость Таркин. — Только не говорите, что задушили последнего трезвенника на этом объекте.

— Живой. Лорд Вейдер показал мне отличный прием. Я Силой не владею, но и руками справился, — Кренник безмятежно улыбнулся, но на Вейдера так и не посмотрел.

Таркин понял, что надо было либо не прекращать пить, либо и не начинать: местоположение станции он не знал, состояния Кренника после встречи с Вейдером не проверил — ужас да и только!

— Нет! — Органа бросилась было на Таркина, но Вейдер удержал её.

— Успокойтесь, вы слишком доверчивы. Мы над Дантуином, Альдераану придется встать в очередь, — Таркин повернулся к настоящему иллюминатору, который медленно открывал вид на Дантуин. — В конце концов, то, что их наследная принцесса замешала в измене галактического масштаба, говорит само за себя.

— Над… Дантуином? — Органа была потрясена, но настроена все равно неожиданно альтруистично. — Зачем вам вообще что-то разрушать? — начала она дрожащим голосом.

— Протестировать станцию. Не беспокойтесь, вид очень красивый, — Кренник только что не потирал руки от довольства собой.

— Император действительно приказал проверить все возможности станции. На цель у меня был карт-бланш, так что не слишком возмущайтесь, а то действительно прыгнем к Альдераану, — Таркин постарался говорить как можно суше, дабы приструнить и Органу, и Кренника.

— Вы не посмеете, — прошептала Органа голосом человека, у которого все перемешалось в голове.

— Почему нет? Экипаж еще первые два выстрела недообмыл, у нас куча времени, — отмахнулся Кренник, все больше напоминая мальчишку у магазина сладостей.

— Дообмыл, — отметил Таркин, вспоминая тот момент, на котором память ему начала отказывать. — Нормальный алкоголь на станции кончился, начиная с пятого ангара тридцать девятого уровня сектора Д4К9 мне наливали перегонку из топлива.

— А откуда вы знаете? — спросили три голоса: Органы, сиплый до ужаса Тагге и Вейдера.

— Они признались, что это, — вывернулся Таркин, хотя и до пятого ангара прекрасно знал перегонку из авиационного топлива на вкус, цвет и запах.

— И вы пили? — Органа явно пыталась отвлечь себя от предстоящего разрушения планеты, ибо никакой другой причины для такого интереса к алкогольным пристрастиям себя любимого Таркин найти не мог.

— Да, свои же, — неужели на просвещенном Альдераане нет традиции обмывания? Как же им легко живется!

— У меня на корабле был запас вина. Неужели вам не доложили? — Органа выпрямилась, готовая хоть сейчас в бой.

— Только если вы будете пробовать каждую бутылку первой, — насторожился Мотти.

Таркин хотел было уже сказать, что для Мотти хватит попробовать первую, но вспомнил, что тот очень бодро подхватил таркинский блеф, и промолчал.

— Ради спасения Альдераана я готова на все! — твердо произнесла Органа.

— Только не говорите, что будете называть лорда Вейдера папочкой, а государя нашего Императора — дедушкой, — влез Кренник до того, как Таркин или остальное офицерство озвучили бы свои идеи.

Органа сделала глубокий вдох и задумалась. Вейдер начал фырчать в сторону Кренника, который отступил так, чтобы между ними был Таркин.

— Отставить детский сад. Что с выстрелом?

— Сейчас уже должен быть, сэр, — отрапортовал Мотти, правда, немного расстроенно.

— А может, не надо? — попыталась еще раз Органа.

— Надо. Император приказал: раздолбать планету. Мы раздолбаем, раз уж долетели, предположительно тут даже база мятежников есть, а там уже посмотрим.

— Пускай вино несут, раз уж захватили, а то первую пьянку я как-то пропустил, — Кренник, видимо, считал, что Таркин является достаточно надежной защитой, и опять принялся паясничать, хотя Вейдер так и не перестал фырчать, как рассерженный ёж-полоскун.

— Не думала, что вы такой подкаблучник, — не удержалась от шпильки Органа.

От необходимости придумывать ответ Таркина спас выстрел Звезды: зеленый луч практически мгновенно выстрелил в Дантуин, который рассыпался на мелкие кусочки огромным золотистым шариком. Было чем-то похоже на одуванчики, только стебелька не хватало.

Отблеск осветил лица стоявших на мостике: восхищенный Кренник словно бы помолодел лет на пятнадцать, и Таркин чуть облизнул губы, ибо вот так вот бросаться с поцелуями в присутствии едва совершеннолетней принцессы и Вейдера было неразумно.

Но очень хотелось.

— Есть слово, которое означает, что что-то страшно красиво? — прошептала потрясенная Органа.

Кренник издал какой-то вопль на каком-то языке. Девица кивнула, словно бы запомнила.

— Охуеть, — обрел голос Тагге, которого не было на предыдущих демонстрациях: он чуть-чуть не успел посмотреть на Скариф.

— Тоже подойдет, — философски заметил Кренник.

— Опять пить будете? — едва ли не прошипел Вейдер.

— А что остается? — заметил на этот раз сам Таркин, отмечая краем глаз, что и Органа, и Кренник все еще не сводили глаз с рассыпающегося одуванчика-Дантуина. — Трезвым я Императору докладывать не пойду.

— Уилхафф, вы же сказали, что у вас карт-бланш, — чуть обеспокоенно профырчал Вейдер.

— Это я так думаю. А что думает Император, я не знаю, — на самом деле Таркин предполагал, что вина принцесса привезла совсем немного, и его точно не хватило бы, если бы Таркин отлучился на звонок. Шив вечно требовал подробностей, а потом выдавал поручения в стиле «ты промазал, но ладно, исправляйся».

Таркин уже не мальчик, чтобы такое слушать на трезвую голову, тем более если есть альтернатива.

— Я доложу за вас, лично. Приготовьте мой шаттл. Уилхафф, вы отвечаете за принцессу, — Вейдер развернулся, не проверив даже, услышали ли его указания, и гордо вышел с мостика, едва не снеся первого мичмана с ящиком.

Ящиков было несколько, и настроение Таркина вновь наладилось.

К вящему удивлению Таркина, первый бокал принцесса выпила залпом и даже не стала занюхивать или закусывать, сразу нацелившись на второй. После этого Тагге, как непьющему по этическим соображениям, было дано поручение следить, чтобы к списку неприятностей принцессы не добавилось алкогольное отравление: Таркин как-то не хотел травить детей вот так. Убивать — это можно, не принимать, если беженцы, — вообще пожалуйста, избиратели на Эриаду, помнится, очень любили такую риторику, — а вот пользоваться тем, что едва совершеннолетняя девчонка пытается запить стресс, — уж слишком низко.

Да и занудство трезвого Тагге нашло свое применение.

Стол они накрыли на одном из пультов управления, предварительно отключив оный, поскольку в прошлый раз этого не сделали и оказались у Дантуина. Сидеть было негде, поэтому пили стоя. Но чокаясь: живых на Дантуине быть было не должно, поэтому поминать пока было нечего.

Органа попыталась было предложить тост за демократию, — то ли третий, то ли пятый, — но Тагге настолько занудно принялся доказывать, что оной даже в поздней Республике днем с огнем не сыскать было, что Органа не выдержала и выпила сама, залпом.

— Ага, за нее надо не чокаясь и с минутой молчания, — захихикал Кренник, который, судя по скорости опьянения, пытался компенсировать отсутствие на первой пьянке.

— Директор, держите себя в руках, — укорил его Таркин.

— А иначе что? Вы поможете? — голос Кренника звучал особо радостно, что не вписывалось в их публичные роли.

— Да свалите уже в каюту, содомиты, — пробурчал Тагге скорее своему бокалу с водой.

— Это плохое слово! — вклинилась Органа, пока Таркин решал, наказывать вольность или нет.

— А что не так? — удивился Тагге.

— Пидорасы же! — сказала принцесса с таким чувством в голосе, что даже поправлять не хотелось.

Тем более что подходило действительно лучше.

— Тагге, вы зажрались. Пейте штрафную, залпом, — решил все-таки провести воспитательную работу Таркин.

— Вино же, как это залпом? — Тагге резко стал похож на побитую собаку.

— Два бокала, — уточнил Таркин, стараясь показать лицом, что количество выпитого будет пропорционально паузе Тагге.

— Трезвенник же? — уточнил Кренник вполголоса.

— От двухсот грамм не убудет, — прошептал Таркин в ответ, наблюдая, как Тагге медленно пьет вино, морщась, словно это уксус.

Было что-то сюрреалистическое в том, чтобы пить молодое альдераанское сизое вино на мостике законченной наконец-то Звёзды Смерти в компании собственной свиты, Кренника и принцессы Органы.

Надо будет Трауна найти — он точно оценит.

Вместо Трауна поэтику начал толкать пришедший Баст, который проспался и был лучезарен, как раздолбанный Дантуин, — даже за пропущенный выстрел наказывать не хотелось.

Они с принцессой затеяли спор о достоинствах каких-то поэтов раннего набуанского периода — спор бессмысленный, ибо переводов тех поэтов на общегал было великое множество и все разнились, это Таркин еще со времен пьянки с Шивом после Цитадели помнил, — а Кренник начал подвигаться к Таркину с совершенно определенными намерениями. Тагге молчал, периодически подкладывая принцессе сыра или иной закуски, Мотти уже совершенно осоловел и уселся на импровизированный стол — видимо, в прошлый раз его задница и отправила их на Дантуин.

— Но все же ранняя Колиё не слишком серьезно отличается от поздней. Это очевидно — взросление одного человека, изучение других тем, — принцесса чуть пьяновато покачала бокал из стороны в сторону и, явно вспомнив что-то, продолжила: — Тем более что примерно в этом возрасте она перестала быть королевой и удалилась в семейное поместье.

— Именно то оправдание, которое подойдет для того, чтобы подхватить чужой псевдоним. В более поздних стихах рифмы гораздо проще: обычно люди развиваются со временем, а не деградируют, — Баст смотрел на бокал Леи с концентрацией человека, который боится посмотреть куда-то еще, и немного напоминал котенка, ибо водил головой вслед за бокалом. — В политике же она была все столь же влиятельна?

— Политика и стихи — совершенно разные вещи, — насупилась принцесса со всей грацией человека, у которого получается одно и не получается другое.

— Ну да, на Альдераане как-то больше прозы, — внезапно влез в разговор Кренник. Прямо из-за Таркинского плеча ляпнул, ибо явно собирался что-то прошептать на ухо, да вот только желание выпендриться был сильнее.

— Давайте за прозу, — поднял бокал Таркин, дабы отвлечься от того, что он по-прежнему стоял для Кренника не на первом месте: в средней стадии опьянения это его беспокоило, поэтому стоило догнаться и перестать мечтать о несбыточном.

— За прозу жизни, губернатор! — поддержала тост Органа, неожиданно точно попав в таркинский бокал.

Либо у принцессы были рефлексы пьяного джедая, либо она лишь прикидывалась опьяневшей. Либо это как-то совмещалось.

После прозы пили за лирику, потом — за кодексы, гражданский и уголовный, а потом позвонил Вейдер, видимо, из-за упоминания последнего.

— Вы еще или уже? — первым делом спросил он.

— Еще, — ответил Таркин, опередив Баста, который явно прошептал «Всегда», самоубийца. — А вы уже отчитались?

— Да. Я только успел сделать первый прыжок, как Император сам связался со мной, — Вейдер сделал пару вдохов, дабы нагнать волнения, но добился лишь того, что Кренник воспользовался паузой и обнял Таркина за талию.

Возможно, это была попытка поддержки, но лапища Кренника очень уж по-хозяйски легла Таркину на задницу, поэтому гранд-мофф, наоборот, слегка напрягся.

— Итак, лорд Вейдер? — первой не выдержала принцесса.

— Судя по всему, Уилхафф, вы были правы: вам дали карт-бланш при условии, что вы используете его на Альдераане, — грустно заявил Вейдер. — Дантуин тоже хорошо, ну, с точки зрения техники и так далее, но я всю беседу на коленях простоял, так что лично Императора он не впечатлил.

— Может, Мон-Калу? Там флоты строят, а бюджет Альдераана не резиновый: весь его тратить на повстанцев они не смогут, — с некоторым отчаянием в голосе ответил Таркин.

Вейдер развел руками в том жесте, который высшее командование использовало для передачи фразы «Где личные хотелки Императора, а где — стратегическая польза Империи?».

— Боюсь, что следующий выстрел вам придется сделать по настоящему Альдераану.

— Ладно, следующий так следующий, — Таркин старательно смотрел на голограмму Вейдера, а не на явно протрезвевшую от ужаса принцессу.

— Ваша бандура вообще к стрельбе готова? Или этот распил еще и одноразовый? — буркнул Вейдер.

— Всегда готова! — Кренник возмутился, только почему-то пострадала от этого чрезмерно сжатая ягодица Таркина. — Ну, мы не проверяли, но три успешных выстрела, один — на всю мощность, говорят сами за себя!

— Шив мне вторую обещал, — «утешил» Вейдера Таркин, лягая Кренника в отместку. — Но где-то день нам точно потребуется — на перезарядку да на перелет.

— И еще один — на проверку! — лягнутый Кренник всегда соображал быстрее.

— То есть дня через три вы допьетесь… доберетесь до Альдераана в полной боевой готовности? — уточнил Вейдер.

— Да, — кивнул Таркин, пытаясь найти ту причину, по которой они все сейчас не готовились в спешке лететь и разносить, а наоборот, находили всевозможные отмазки, чтобы делать это как можно медленнее. — Так и сообщите Императору.

Вейдер вздохнул, махнул рукой, и связь прервалась.

— То есть через три дня Альдераана не будет? — сглотнула Органа. Ее рука с бокалом чуть дрожала, но в остальном она держалась довольно неплохо.

— Да. Ну, вы еще можете сбежать, найти своих, взорвать нашу Звездочку, но репрессии для Альдераана просто будут пехотно-АТ-АТатные, а не сразу «бум», — ляпнул Кренник с некоторым даже предвкушением в голосе.

— Напомни, почему ты не умер на Скарифе? — осадил его Таркин.

— Потому что ты на самом деле душка и предупредил, что долбать будут, — Кренник это прошептал на ухо лучшим своим театральным шепотом, поэтому мало того, что фразу все равно услышали, так еще и условный рефлекс на прошептанное ласковое слово сработал, так что Таркин был очень рад высокому столу и свободному крою брюк и туники.

Вот прям очень рад.

Вот какого черта его недохвалили в детстве так, что теперь и от Кренника доброе слово приятно?

— Так может, вы меня отпустите, — медленно начала принцесса, — под честное слово, планов у меня все равно на руках нет, а я предупрежу родителей, и мы попробуем эвакуировать население? — под конец она ускорилась до обычного темпа речи.

— Какое отпускать, вы же даже уже не под арестом! — возмутился Тагге. — Мы вас уже почти приказали казнить, а тут — отпустить!

— В том смысле, что с вашего корабля никто не выжил. Не будем портить рейтинг эффективности лорда Вейдера, — поправил его Таркин, цепляясь за какую угодно мысль, лишь бы нейтрализовать эффект «душки» на свой организм. Канцелярит и мысли о Вейдере проходили на ура. — А вот отправить вашим родителям ваше послание под предлогом последнего слова можем. Только лично придется передать.

— Ага, если бы мне вы принесли весть о смерти дочери, я бы сразу охренел, — очнулся Мотти.

— У тебя же нет детей? — уточнил у него Тагге.

— И поэтому тоже.

— Лично? — принцесса смотрела на Таркина с такой надеждой в глазах, что ему становилось дурно. И очень хотелось эту надежду погасить… — А за сколько вы долетите до Альдераана? На счету ведь будет каждая минута! — принцесса сложила руки в умоляющем жесте, чему несколько мешал пустой бокал.

Таркин повернул голову к Креннику, скорее даже чтобы не видеть этот взгляд — технически, взорванной планеты должно было хватить для внушения страха народонаселению, но с какого тогда Шив не хотел использовать для пропаганды уже разодранный Дантуин?

Какой практический смысл в том, чтобы разносить да, планету с повстанческими связями, но опять же, не настолько очевидными, как у Мон-Калы или Чандрилы с её мятежной сенатором? Сила — это не практический довод, вон, джедаев она не спасла, почему должна помочь Шиву?

Эриаду было бы рвануть проще, право слово — точнее, нет, проще когда в этом есть смысл.

Просто приказы — это для низших чинов, а вот ему Шив мог бы и попытаться объяснить, почему именно Альдераан из планет Ядра? Плюнули ему там в суп, что ли? Бейл Органа наступил на ногу в Сенате и не извинился?

Нет, если ему не сообщают, да и Вейдеру не объясняют — это товарищ бы точно пересказал, хотя бы в стиле «Это Сила, ты хрен поймешь без поллитры», особенно когда пол-литра и даже более уже было принято, — значит, дело дрянь и надо что-то с этим сделать.

— Мы можем долететь до Альдераана и там проверить работоспособность всех остальных систем, — предложил Кренник. — Полдня точно лететь будем, у вас будет время на творчество, ваше высочество.

— Два с половиной дня на эвакуацию целой планеты.

— Чуть меньше — пока королева и вице-король меня примут, пока шаттл долетит, — уточнил время Таркин.

Принцесса нравилась ему все больше тем, что и не думала рыдать и стенать — вот это подходило ей больше, нежели приснопамятный плач на его плече.

— Два дня. Это хорошо, это довольно много, — она сглотнула, явно борясь с эмоциями. — Если бы вы позволили мне связаться с ними отсюда…

— Нет. У нас особые отношения с Вейдером, я не буду так его подставлять без его ведома, — отрезал Таркин.

Кренник внезапно насупился.

— Я включаю пульт? — оживился взамен него Мотти.

— Да, но координаты вбиваю я, — Таркин резко допил оставшееся в бокале вино.

Даже условно пьяным он был лучшим навигатором, чем осоловевший Мотти. Или задница оного.

***

Только через три дня, смотря вместе с семейством Органа и несколькими их советниками на разносящийся пылью и камнями по вселенной Альдераан, Таркин понял, что теперь с резко обомжевавшим населением уничтоженной планеты нужно что-то делать, помимо эвакуации: не могло же большинство из них постоянно жить на Звезде.

Но это совсем другая история…