Actions

Work Header

Rating:
Archive Warning:
Categories:
Fandom:
Relationship:
Characters:
Additional Tags:
Language:
Русский
Stats:
Published:
2013-12-29
Updated:
2015-07-16
Words:
17,637
Chapters:
2/?
Comments:
9
Kudos:
107
Bookmarks:
14
Hits:
3,185

Сaecitas Mentis

Summary:

Ретеллинг "Алой буквы". АУ по отношению к книге и самому канону Teen Wolf/
В соавторстве с -SectumSempra-

Notes:

Chapter 1: Глава 1

Chapter Text

- О мой…- Стайлз прервал себя смачным зевком, тут же прикрыв рот рукой, виновато озираясь по сторонам.
Старушки-соседки наблюдали за ним, неодобрительно поджав губы, явно намереваясь после мессы пожаловаться судье на его непутевого сыночка.
«Везет папе, у него там контрабандисты», - печально подумал Стайлз, и, проморгавшись, попытался раскрыть глаза как можно шире.
Но через пять секунд веки снова пригрозили сомкнуться, как он ни старался их удержать. Спасибо великолепной Лидии, сидящей сегодня рядом с ним, – она, ни на секунду не отвлекаясь от старательного бубнежа пастора Харриса, метко пнула Стайлза по лодыжке. Боль отрезвила. Ненадолго, но все же.
Стайлз ничего не мог с собой поделать - обязательное посещение проповеди с утра пораньше стабильно ввергало его в сонливость. Даже когда выбранная тема была хоть чем-то интересна. Ему просто физически не удавалось сконцентрироваться на монотонном голосе пастора, и, как правило, уже к середине чтения сентенций он обнаруживал себя витающим в облаках или же погруженным в собственные мысли. Там, по крайней мере, было намного интереснее. И с картинками. А если он все же позволял глазам закрыться, воспоминания становились особенно яркими, как, например ночь на прошлой неделе, включавшая в себя озеро, минимум одежды и самые умелые руки на свете. Стайлз кончил тогда три, четыре раза? Он не помнил. Но на утро точно завалился домой выжатый как лимон. Суметь бы теперь не улыбаться, вспоминая, как же тогда было хорошо.
И снова спасибо Лидии - очередной пинок вернул его на грешную землю прежде, чем бы Стайлз успел окончательно опозориться.
- Я не хочу знать, что у тебя творится в мозгах, Стилински, - быстро прошипела она ему на ухо, - но очень надеюсь, что там только твоя Хизер и никого более.
- Думаешь, я способен думать о чем-либо кроме болезни обожаемой невесты, – попробовал было возмутиться Стайлз, но уголки его губ предательски подрагивали.
Лидия даже не попыталась притвориться, что поверила. Не дожидаясь пока мамаша Гринберг, сидящая позади них, примется шипеть, она, спрятав под чепчиком выбившуюся рыжую прядь, вновь обратила все свое внимание к пастору.
- Ты будешь гореть в аду, Стилински, - уже не в первый раз предупредила его Лидия.
- Знаю, это не дает мне спать по ночам, - ничуть не раскаиваясь, согласился с ней Стайлз и попытался вновь окунуться в свои мысли.
Но похоже сегодня это не удалось бы ему никак. После обязательной части о роли Господа, как рулевого жизни нашей, пастор поднял «ту самую» тему.
«Да он брешет», - пораженно подумал Стайлз.
Сонливость как рукой сняло.
«Серьезно? Перед самой ярмаркой?!»
Поднятая тема была более чем животрепещущей, только вот мнение Стайлза на этот счет в корне отличалось от мнения пастора.
- Он действительно?.. – даже Лидия поразилась до такой степени, что позволила удивлению отобразиться на своем ангельском личике.
- Ага, - мрачно кивнул Стайлз, жалея, что нельзя заказывать проповеди заранее.
- Мы можем вести с ними торговые контакты, несмотря на то, что они не придерживаются наших законов, - вкрадчиво говорил пастор Харрис, тем временем продолжая свою проповедь. – Но это не изменяет их сути! Сути зверя! Господь наделил разумом детей своих не для того, чтобы они, подобно животным, рыскали по лесам, задирая оленей, и ели сырое мясо. Это испытание для нас, подготовленное Господом нашим. Быть всегда настороже и помнить, что под их человеческими ликами скрываются безбожные твари!
Стайлз мимолетно огляделся по сторонам, с болью отмечая, что практически все прихожане согласно кивали, и в их глазах разве что уже костры не горели. А вот в глазах Лидии отражалось нечто иное. Стайлз не мог точно распознать что именно, но ей явно не нравились тема и тон пастора Харриса.
Нахмурившись, Стайлз повернулся к амвону, с которого продолжал распаляться священник. А тот разошелся не на шутку – наверное, будь он эмоциональнее, уже бы брызгал слюной, но горячность была не в характере пастора Харриса.
Напротив, он всегда был сух и строг настолько, что прихожане почти не обращали внимания на его молодой возраст. Практически на всех он производил одинаковое впечатление серьезного, верного своим убеждениям человека. Подчеркнуто безликий наряд дополнял образ настоящего пуританина, а очки*, которые лично Стайлзу всегда казались комичными, у остальных вызывали уважительное одобрение. Будто плохое зрение обязательно должно быть следствием обильного чтения, к которому в свою очередь вел выдающийся ум .
Иными словами, нельзя было сказать, чтобы пастором сильно восторгались, однако он мог с легкостью завладеть вниманием толпы и повести ее за собой. Стайлзу это не нравилось больше, чем сегодняшняя проповедь против оборотней.
В ней не было ничего нового – вервольфов поминали постоянно, чаще в негативном смысле, но без подстрекательств. Конечно, до сих пор находились такие, кто, перепив, предлагал пойти и пристрелить «несколько мохнатых тварей», но, по счастью, были и те, кто вправлял буйным головы. Судья Стилински – отец Стайлза - был среди тех, кто поддерживал дипломатические отношения с соседствующим народом, одновременно вдалбливая в закосневшие мозги горожан, что без оборотней им не выжить. Скрепя сердце, его слушали. Но вот такие, как Харрис, легко могли все испортить.
- Ибо, как сказано в стихе тринадцатом главы пятой послания Римлянам святого апостола Павла, «и до закона грех был в мире; но грех не вменяется, когда нет закона», - продолжал Харрис. - Живущие за стеной звери появились раньше Адама и Евы и привыкли жить вне закона. Мы терпим их, ибо они тоже земные твари, и это есть назидание от Господа нашего – следовать постулатам его, иначе станем как они. И нам не должно связывать себя с ними узами как человек с человеком, поскольку это будет не естественно и одинаково мерзко, как если муж ляжет с мужем или человек со скотом.
Стайлз напряженно вздохнул, но, поймав на себе тяжелый взгляд Лидии, поерзал на скамье и сделал вид, что слушает очень-очень внимательно.
- Потому призываю Вас не завидовать их способностям, ведь даже тлен наших тел – есть следствие первородного греха. Поскольку лишь человек лишился благодати божеской и попал во власть несовершенства природы больше зверей, таких как оборотни и неразумные твари. А значит, лишь это одно делает нас людьми и отделяет от тех, кому вера неведома.
Стайлз еще раз вздохнул. Словам Харриса он уже давно не верил. И огромную роль здесь сыграл даже не сам пастор, а его предшественник.
История корнями уходила к той ночи, когда Стайлза, еще совсем ребенка, поймал отец в паре футов от лесной чащи. Тем днем они похоронили один жену, а другой мать.
Ее-то Стайлз и пытался увидеть, поверив пастору, смешавшему на заупокойной службе свои прочтения Нового завета с легендами, намертво въевшимися в умы горожан. Слова о том, что волки, живущие по обе стороны Луны, следят за умершими до врат, открывающих дорогу либо в ад, либо в рай, - в зависимости от заслуг, засели в голове ребенка, породив логичную мысль, что те же самые звери покажут ему покинувшую тело душу.
- Я только с мамой попрощаюсь, - оправдывался тогда невесть чего испугавшемуся отцу Стайлз. – И сразу вернусь. Волки же ее увидят?
- Это не совсем так, - сказал отец после заминки и прижал Стайлза к себе крепко-крепко, словно боялся, что тот сейчас вырвется, убежит и больше никогда не вернется.
Пастор же потом неуверенно промямлил, что слова, звучавшие на похоронах, не надо воспринимать так буквально. И ребенок сам виноват.
Вроде бы ничего особенного, но это признание оставило неизгладимый след. Гораздо позже он понял, что и отец не стремился опровергать слова священника, и пастор не думал юлить, но корень сомнения, не отступающего перед санами, к тому времени уже пророс глубоко в его сознании.
Стайлз больше не мог отделаться от мысли, что всякий человек, даже служитель Господа, способен на обман или заблуждение. В комплекте с его природной неусидчивостью и словоохотливостью это привело к вечным спорам с нынешним пастором Харрисом, видевшим во всех мнениях, отличных от своего, ересь или глупость, - в отличие от предшественника. Толкования Стайлза он отправил во вторую категорию, за что частенько расплачивался скользкими вопросами, которыми его мстительно засыпал сын судьи.
И дело было не в неприязни - Стайлз вовсе не имел что-либо против пастора. Он всего лишь осознал, что правила, данные свыше, нуждаются в толковании. А раз так, то и трактовка у всех может быть разной.
- Мы должны быть тверды и едины в своих позициях. Как бы умны и сильны ни были эти твари, они навек останутся нелюдью. И всякий, кто свяжется с ними, будет приравнен к ним и лишен возможности попасть в Рай небесный, оставаясь на Земле и уходя в нее и прахом и духом вплоть до Страшного суда. Во всех нас живет своеволие Адама, приведшее когда-то ко греху и очернившее им, и все, что мы можем, – это отринуть собственную гордыню. Забыть о необоснованном тщетном расчете на свои силы и принять волю божью и жертву Христа. Ибо, как непослушанием одного человека сделались многие грешными, так и послушанием одного сделаются праведными многие. И помните, что грех ввергает нас в caecitas mentis – слепоту разума. Ведь душа, находясь в бренном теле, не различает ни Бога, ни Ангелов. Она часто ошибается, и только лишь к концу жизни, следуя предписанным догмам, сможет понять праведность или греховность своих решений.
На этом утренняя проповедь была окончена, и Стайлз нервно подскочил со своего места, радуясь тому, что Харрис всегда говорил коротко. Сегодня это было как нельзя кстати, потому что Стайлзом двигало не только желание как можно быстрее сбежать подальше. За пределами церкви его уже ждали, и эта встреча стоила того, чтобы придержать язык за зубами. Как там сказал Харрис? Caecitas mentis? Стайлз не собирался прозревать, поэтому, не задерживаясь в толпе прихожан, желавших обсудить проповедь, и стараясь привлекать как можно меньше внимания, он пристроился по правую руку от Лидии и пошел к выходу.
- Что, даже не останешься с ним поспорить? – ехидно поинтересовалась Лидия, когда они вместе вышли из церкви.
Солнечный свет, необычайно яркий для их мест, тут же заиграл на ее рыжих ресницах и выбивавшихся из-под чепца волос. А ее глаза лукаво блестели даже в самые пасмурные дни. Стайлз невольно залюбовался - подруга детства представляла для него идеал женщины. Прекрасная, умная, соблазнительная и расчетливая. Но совершенно недостижимая. Каждый раз при взгляде на нее Стайлзу вспоминались свои детские попытки завоевать внимание понравившейся девочки, свои тщетные старания соревноваться с идеальным женихом Лидии - Джексоном, и неловкое юношеское признание, завершившееся решительным отказом. Стайлзу понадобилось пять лет на осознание того, что Лидия, кажется, знала с самого начала, - он был и оставался влюблен в нее, но… другой любовью. Стайлз мог бесконечно ошиваться вокруг, мог без устали восхвалять ее, мог даже пытаться посвящать ей стихи, хотя отроду не владел рифмой, но смысл оставался прежним, – испытываемое им восхищение не имело никакого отношения к любви, соединяющей сердца. Поняв это однажды, Стайлз перестал расстраиваться по поводу равнодушия Лидии к одам в свою честь. И вместо новой бессмысленной попытки завоевать сердце, он предложил Лидии дружбу, которая теперь была чуть ли не единственной отдушиной в его унылых буднях. Разговоры с Лидией заменяли Стайлзу встречи со Скоттом, сошедшие к минимуму в сложившейся ситуации, и веселые, непринужденные беседы с невестой, забытые после помолвки.
Задумавшись об этом, Стайлз было замялся, но быстро отбросил лишние мысли. Лидия не любила, когда к ней были невнимательны.
- Ты в курсе, что я думаю, - сказал Стайлз. – И он тоже знает. Смысл переливать из пустого в порожнее?
Лидия наигранно вздохнула.
- Мой мальчик взрослеет, - нараспев изрекла она, а Стайлз фыркнул и еле удержался, чтобы не ущипнуть ее в ответ.
К сожалению, многие детские привычки приходилось искоренять. Особенно, если один из них был помолвлен и практически женат, а вторую чуть что были готовы объявить ведьмой. Хизер не раз закатывала Стайлзу скандалы на тему дружбы с «вызывающей рыжей девкой». И на тему оборотней, кстати, тоже.
Лояльное отношение Стайлза к «зверям» в самом деле не было секретом. Учитывая тот факт, что почти год назад его друг, Скотт МакКол, был обращен и потом переселился на их территорию, это было ожидаемо.
Такое иногда случалось – люди, страдавшие от сильных недугов, просили оборотней об укусе, превращавшем человека в вервольфа. Подобная практика была нечастой, поскольку не всякое человеческое тело принимало силу, но для отчаявшихся это был последний шанс.
Пасторы не одобряли таких решений, призывая принимать судьбу смиренно, а поддавшихся навсегда отлучали от церкви, разве что не проклиная при этом. Оборотни же, наоборот, не противились решению стать одним из них, – их популяция за последние годы резко уменьшилась и ходили слухи, что самкам становится все труднее зачать и выносить дитя. Люди только злорадствовали, считая это следствием звериного безбожия, но когда их самих ставили перед выбором – церковь или жизнь, - смиренно молили об укусе тех, кого еще вчера ненавидели. Ушедших, в отличие от покойников, либо совсем не вспоминали, либо поносили на чем свет стоит.
Стайлз, как и Мелисса МакКол, мама Скотта, не разделял эти взгляды. Но если женщине было проще игнорировать оскорбления в адрес «отщепенца», довольствуясь тем, что ее сын жив и здоров, и с ним даже можно видеться, то Стайлз за словом в карман не лез. За что, опять же, получал порцию упреков от Хизер и ее семьи. Честное слово, лучше бы разорвала с ним, таким «убогим», помолвку, чем постоянно разыгрывала из себя жертву. Впрочем, возможно, ею она и была. Стайлз не испытывал иллюзий насчет того, кому на самом деле хочется этого брака. Да, крепко он влип со своей женитьбой…

- Стайлз! Лидия! – закричали с другого конца площади, а меньше чем через минуту перед ними уже возник взъерошенный и радостный Скотт.
- Дружище! – Стайлз радостно его обнял и похлопал по плечу. – Эй! Да чем тебя там кормят? Вот это мускулы!
- Постоянные тренировки, - похвастался МакКол. – Честно, если бы я знал, что придется столько работать и тренироваться, не согласился бы на укус!
- Блин, Скотт, - Стайлз одной рукой прикрыл глаза, а второй отвесил увесистый подзатыльник другу.
Но тот уже сам понял, что и перед кем сморозил.
- Лидия, прости…
Девушка удивленно захлопала ресницами.
- За что ты извиняешься? Все в полнейшем порядке.
- Лидия, - Стайлз попытался к ней прикоснуться, но она проворно сделала несколько шагов назад и развернулась, чтобы уйти.
- Счастливо оставаться, мальчики, мне пора по своим делам, - пропела Лидия через плечо и, гордо вздернув подбородок, пошла прочь с площади.
Скотт удивленно посмотрел ей вослед.
- Она действительно в порядке? – поразился он.
- Конечно, она в порядке! Ее жених согласился на укус, но все равно погиб. А другой обращенный рассуждает, как это, оказывается, тяжело быть живым... - Стайлз все же не выдержал и еще раз наградил друга подзатыльником. – Тупица.
Виноватый взгляд на лице друга продержался ровно десять секунд, пока он не заметил что-то или кого-то в толпе, повеселел, нахмурился, снова повеселел и щенячьими глазами взглянул на Стайлза.
- Что? Ты же не бросишь своего лучшего друга? Мы месяц не виделись!
На самом деле он и сам собирался поступить так же, но Скотт с таким энтузиазмом вглядывался в толпу, что не поддразнить его было невозможно.
- Прости, - извинился МакКол, – но мы же сможем увидеться с тобой позже?
Стайлз попытался проследить его взгляд, но не смог выделить в толпе никого конкретного.
- Иди уже, - сжалился он.
- Ты точно не против?
- Точно.
- Да?...
- О мой бог, Скотт! Проваливай уже! – рассмеялся Стайлз и толкнул друга в плечо.
МакКол кивнул и уже через секунду с чем-то неподдающимся описанию во взгляде побежал в сторону верхних районов. Стайлз сделал себе пометку на будущее выяснить, куда это его друг так резво поскакал, ведь их, МакКолов, дом располагался совсем в другой стороне. Но это потом.
На губах сама по себе расползлась довольная улыбка - у него было свое «свидание».

- Отец, мистер Хейл, - произнес Стайлз буквально через пять минут и уперся руками в колени, пытаясь отдышаться.
Такую скорость он уже давно не развивал. Хорошо хоть, что никого не снес.
К сожалению, путь до места «свидания» пролегал через площадь с судным домом. Вероятность встретить там отца и кого-нибудь из делегации оборотней была один к десяти. И по закону подлости, вылетев из-за угла, Стайлз наскочил именно на них.
- Сын, - во взгляде судьи Стилински читалось неприкрытое «только, пожалуйста, веди себя прилично» и «господи, какой ты еще ребенок». А вот Питеру Хейлу было откровенно весело, судя по глазам.
Честно говоря, от альфы общины оборотней Стайлза периодически бросало в дрожь. Он частенько появлялся у них дома на всевозможных собраниях и подписаниях договоров, вел себя прилично и ни разу не ответил на провокации некоторых членов совета города. Но что-то в нем было не то. Уж слишком приторными были его речи, тогда как глаза пронзали собеседника до самых костей. Каждый раз, когда Питер Хейл ехидно смотрел на Стайлза, у последнего подгибались колени от страха, что тот может знать его маленький секрет, его позор и главную причину жить с недавних пор.
- Давно не виделись, юный Стилински, - кивнул в ответ Питер, и снова, снова посмотрел на него своим «я-все-про-тебя-знаю» взглядом!
- Ага.
- Стайлз.
- То есть да, мистер Хейл, - тут же поправился он под строгим взглядом отца. - Рад новой встрече.
Отец, покачав головой, все же не стал прилюдно ругать сына, а вместо этого поинтересовался:
- Месса уже закончилась?
- Да. Харрис был уныл, как всегда.
- Стайлз! – Стилински-старший был просто в ужасе, а вот Питер от души расхохотался.
- Право, судья, - сквозь слезы произнес тот, ободряюще похлопав негодующего отца по плечу, – не судите так строго. Время юности тем и прекрасно, что позволяет давать волю своим мыслям.
- Он уже достаточно взрослый, чтобы отвечать за свои слова.
Однако, Питер в ответ на это возражение покачал головой.
- Моему племяннику перевалило за второй десяток, но он все равно периодически заставляет меня вспоминать о ремне.
Стайлз даже не знал, кого это откровение удивило больше - его или отца. А тем временем, упомянутый племянник направлялся к ним, приближаясь быстрым шагом, с довольно мрачным выражением лица.
Услышал.
- Питер.
- Дерек, - дядя как ни в чем не бывало улыбнулся ему в ответ.
- Здравствуй, Дерек, - поздоровался судья, отнюдь не собиравшийся становиться свидетелем семейных разборок Хейлов.
Дерек метал молнии, Питер же лучился самодовольством, как и всегда.
Повисло напряженное молчание, и отец Стайлза не знал, как ему лучше выйти из положения, - ведь им с Питером пора было идти на встречу с советом, до которой оставалось уже не так много времени. Спасение пришло в виде приглушенного смешка. И еще одного. Стайлз зажал себе рот рукой, но не мог перестать смеяться.
- Простите, - просипел он сквозь обе ладони и отвернулся, пытаясь успокоиться.
Было сложно сказать, что его рассмешило больше – новость про ремень, суровое лицо Дерека или же его костюм. Богатые ткани, вычурные воротники – таким, как отец Стайлза и Питер Хейл, подобное одеяние шло. Сам Стайлз предпочитал одежду попроще, хотя на мессу и приходилось одеваться прилично. А вот Дерек при всех их ранних встречах вообще одевался скорее как наемник, а не наследник сильнейшего рода оборотней. Он любил хорошую выделку на кожаной одежде, но откровенно брезговал навязываемыми человеческой модой кружевами и шелком. То есть всем тем, во что его теперь обрядили. В итоге парадный костюм с огромным воротником смотрелся на Дереке, как бархат на свинье. Не то, чтобы Дерек походил на свинью, но другой аналогии на ум не приходило.
- Стайлз, - судья не знал, как реагировать на ужасные манеры сына, и закрыл глаза рукой.
- Может, нам стоит оставить детей, - Питер специально выделил последнее слово, что заставило Дерека еще сильнее нахмуриться, а Стайлза вновь расхохотаться. – Нам пора идти, а Стайлзу, думаю, не составит труда проводить моего племянника к докам? У него там дела.
Стайлз отнял одну руку ото рта и поднял большой палец вверх.
- Вот и замечательно, - Питер подтолкнул судью вперед и, не дав ему произнести хоть слово, продолжил. – Дело молодое, пусть сами разбираются.
На лице отца Стайлза отобразилась целая гамма эмоций – от растерянности до страха, что его сыну все-таки свернут шею или попросту укусят. Но возражать Питеру Хейлу было очень сложно.
Как только Стайлз остался с гневно раздувающим ноздри Дереком с глазу на глаз, истерика прошла сама собой. И вид Хейла уже не казался ему таким смешным. Возможно, немного нелепым.
- Знаешь, - отсмеявшись, выдохнул Стайлз, - вообще-то, у меня есть и свои дела.
- Значит, забудешь о них, - рыкнул Дерек и, схватив его за отворот куртки, придал ускорения.
Стайлз фыркнул, но спорить не стал. Для него Дерек Хейл был воплощением волка даже в человеческом виде. Повадки и грация зверя всегда оставались с ним. Сила и мощь, кстати, тоже.
Чтобы попасть в доки, следовало снова пересечь площадь, только в обратном направлении. Лавки уже раскинулись, и народ сновал между ними, превратив все звуки в один сплошной гул. Оборотни и простые люди – на один день они забывали о своей вражде. Стайлз даже краем глаза замечал людей отца – тем был дан строгий приказ усмирять или уводить под руки любого, кто решил бы взбаламутить толпу. Поддержание мира давалось нелегким путем, но в результате над площадью царило веселье, а единственные крики были криками в ходе заключения сделок. Торговцы по обе стороны оставались в первую очередь торговцами.
На Стайлза и его молчаливую мохнатую тень, к счастью, обращали мало внимания. Времени оставалось и так слишком мало, а болтать со всеми знакомыми о погоде и прочей ерунде – да ради бога! Есть дела и поважнее. Так что они без проблем миновали площадь и направились в нижнюю часть города. Дома мельчали, людей было все меньше, улицы становились практически безжизненными – все ушли в центр.
- Тебе обязательно в доки? – решил все-таки поинтересоваться Стайлз.
- А у тебя есть дела поважнее? – зло рыкнули сзади.
- Ну конечно, что может быть важнее транспортировки твоей волчьей задницы из леса к воде. Как будто за столько лет ты сам не выучил карту нашего города. У Стайлза ведь не может быть ничего важнее этого. У Стайлза нет никакой личной жизни. Стайлзу…
За громким рыком последовал резкий рывок вправо, и вот Стайлз уже обнаружил себя в чьем-то хлеву, среди соломы и мычащего скота, его самого прижимали к деревянной балке, а Дерек нависал сверху и скалил на него клыки.
- Стайлзу пора заткнуться, - закончил за него Хейл, добавляя жути вспышкой голубого огня в глазах.
- Эй-эй, хмурый волк, полегче, - попытался отшутиться Стайлз, но его за грудки приподняли над землей и, встряхнув, снова приперли к столбу. – Эй, я серьезно, так и занозами недолго обзавестись. Кто мне их потом из спины доставать будет, а? – тон слегка изменился, приобретя новые, заискивающие нотки, и Стайлз окинул Дерека довольным взглядом. – Может ты это и сделаешь, волчара?
Дерек настрой явно распознал и втянул клыки. Умничка.
- Так куда ты так спешил, что торопился избавиться от меня? – Дерек прижался к нему всем телом и, наверное, чувствовал, как быстро бьется сердце распластанного по дереву Стайлза. Слишком громко. Слишком радостно. – А, Стайлз?
- На свидание, представь себе, - усмехнулся тот.
- С кем? – кажется, Дереку был не очень важен ответ.
По крайней мере, он уже склонился к шее Стайлза, громко вдыхая запах. Стайлз никогда не понимал подобных жестов. Но возможно тонкий нюх оборотня действительно позволял чувствовать что-то помимо запаха пота. Он перестал сопротивляться и, наоборот, откинул голову так, чтобы Хейлу было удобнее.
- С кем-то определенно лучше тебя? – просипел Стайлз, цепляясь за Дерека всеми конечностями, как клещ.
По шее скользнул влажный язык.
- Да неужели? – шепнул Дерек, обдавая влажный участок горячим дыханием.
- Уж поверь.
Раздался еще один рык, а следом заливистый смех, который тут же прервали. Стайлз стонал, отвечал на жадный поцелуй, но не собирался даже на секунду отпускать Хейла, вжимаясь в него всем телом.
И снова всполох глаз и утробный рык.
- Хочу тебя, – не выдержал Стайлз и снова впился в губы Дерека.
Прошло чуть меньше недели, но он уже соскучился по этим рукам, рту, дыханию, Дереку целиком! Хейл будто почувствовал его мысли и подхватил его под бедра, стискивая так, что наверняка останутся синяки. И Стайлз собирался лелеять каждый из них. Дерек сильнее вдавил Стайлза в балку и начал спешно трепать одежду, кое-как расстегивая ее и пытаясь одновременно добраться до голого тела. Стайлз хотел было помочь, но не стал.
- Только давай не здесь, - предложил он, останавливая руки Дерека и оглядываясь. – Тут должно быть место поукромнее.
Брезгливым Стайлз никогда не был, но сладкий запах навоза, которым был пропитан хлев, и возня скотины в загонах отвлекали и портили настрой.
- Поросят испугался? – нервно вырывая рубашку из кюлот, спросил Дерек.
Стайлз откинулся назад, опираясь затылком о балку. Он медленно дотянулся до застежки ширинки Дерека, и лениво вывернув одну из пуговиц, запустил пальцы внутрь. Даже сквозь ткань Стайлз чувствовал, что там было жарко и твердо.
- Просто мне достаточно одного животного в моем окружении, - сказал он, огладив дернувшийся под прикосновением член.
Сладкие уколы в животе как-то вмиг заставили забыть собственное предложение. Захотелось упасть на колени и, выпустив член Дерека, лизнуть его, вдохнуть ничем не перешибаемый запах пряной, горячей от уже текущей смазки плоти. Впрочем, сделать этого Стайлз не успел - Дерек внял его просьбе и, приведя себя в относительный порядок, вытолкнул его из хлева, чтобы сразу скользнуть в расположенный рядом сарай-пристройку. Там оказалось темно и пыльно, но метлы и грабли по крайней мере не копошились рядом и не гадили.
Не теряя больше времени, Стайлз повторно расстегнул пуговицы на ширинке Дерека и уже собирался опуститься на колени, как вновь остановился на полпути.
- Ты же придешь вечером? – спросил он, глядя снизу вверх.
- Да.
- Точно? Никаких дел стаи? Не надо следить за молодняком? Тебя отпустят?
Дерек закатил глаза.
- Все в порядке, я приду, - подтвердил он, выразительно посмотрев на свою промежность.
Стайлз охотно и довольно провокационно облизал руку, достал мощный с набухшими венами член и, взяв в его рот, сразу же начал отсасывать.
Чаще всего у них с Дереком бывало именно так – спешно и просто, без раздевания и долгих прелюдий. Когда им удавалось урвать для себя немного времени.
И дело было совсем не в том, что они были против предварительных игр и ласк, плавящих кожу и разум, мягкой удобной постели… просто действительность была такова, что они могли позволить себе только утоление жажды, лишенное романтики.
Все, что они делали вместе, шло по наитию, а обучаться приходилось в процессе. Неопытность часто компенсировалась свойственным молодости пылом.
Конечно, кое-что Стайлз успел освоить за те полгода, в которые он полностью и бесповоротно попрощался с невинностью. Например, впускать член глубоко в глотку, как он делал сейчас. Это стоило пары-тройки позорных провалов и ссоры, начавшейся с раздраженного «не умеешь - не берись». Зато сейчас Дереку не на что было жаловаться. С силой выдыхая, он терял контроль крупица за крупицей и, поддерживая заданный ритм и пытаясь скорее достигнуть пика. Через минуту подобной гонки Стайлзу уже пришлось просто расслабить горло, позволяя Дереку трахать его в рот. Не надо было даже поднимать глаз, чтобы представить, как у Хейла плывет взгляд. При всей горячности натуры, Дерек неплохо умел себя контролировать во время их забав, и именно поэтому Стайлз всегда стремился застать его врасплох. Он делал это ради того момента, когда болезненное желание кончить брало верх над извечным желанием Дерека во всем быть главным. Для Стайлза это было сродни победе.
Вот и теперь - не прошло и пары минут, как в горло ударила горячая струя резкой на вкус спермы. Стайлз поспешно отстранился и, достав из кармана замызганный платок, вытер рот. К этому он тоже только-только начал привыкать.
А вот Дерек даже не дал ему перевести дух – помог подняться на затекших ногах, сгрузил на какую-то набитую тряпьем корзину, и небрежно расстегнув бриджи, повторил только что осуществленный Стайлзом подвиг. В своем невероятно дорогом костюме и коленопреклоненный он смотрелся особенно вызывающе. И хотя Стайлз уже успел завестись от предыдущих манипуляций, все же было что-то в том, как богато одетый красивый мужчина стоял на коленях и жадно отсасывал ему.
- Как Питер сумел тебя в это обрядить? – ломким голосом спросил Стайлз.
Ему надо было срочно отвлечься, иначе он рисковал позорно быстро кончить. А не хотелось бы.
Дерек возмущенно зыкнул и даже оторвался от своего занятия.
- Не смей упоминать моего дядю и вообще вспоминать про него, когда твой член находится в моем рту, - возмутился он.
- Господи, скажи это еще раз, - взмолился Стайлз.
Он не успел пояснить, что именно имел в виду, потому что Дерек рыкнул свое коронное «заткнись» и вернулся к прерванному занятию. Стайлзу понадобилось меньше минуты чтобы, наконец, внутри все взорвалось, а брызги белесого семени достигли цели.
- Твою мать! – прошипел Дерек, вытирая ладонью губы.
Стайлз оплошал, забыв предупредить его, что кончает - глотать Дерек не любил.
- Прости, - откидываясь спиной на какие-то балки, сказал Стайлз и, не удержавшись, рассмеялся. – А вообще, чего ты хотел? Что я продержусь час и кончу фиалками?
Дерек, закатив глаза, поднялся на ноги и принялся вытираться кружевным платком. Глядя на его сосредоточенное лицо, Стайлза снова рассмеялся.
- Ну не так же быстро, - пробубнил себе под нос Дерек и, остановившись, посмотрел в сторону двери. - Поднимайся, – без переходов скомандовал он.
Стайлз без расспросов поднялся и наскоро застегнувшись, выскользнул следом за Дереком из сарая. Они крадучись выбрались на дорогу и, убедившись, что вокруг чисто, направились к морю.

- Сегодня я тут последний день, - поделился Дерек, на ходу стягивая пристежной воротник и небрежно засовывая его в карман.
- Значит, альфа тебя все-таки сплавляет? – понимающе откликнулся Стайлз.
- Питер мне не альфа, - выплюнул в ответ Дерек.
На самом деле заправляла всем его мать, Талия, но дабы не смущать людей матриархальным устройством общества, оборотни подыгрывали чужому взгляду на мир. Одна из немногих вынужденных недомолвок, про которые из людей знали единицы. Стайлз был в их числе поскольку встречался с Дереком, но все равно периодически забывал, что интриган и пройдоха Питер на самом деле лишь мнимый лидер главного клана оборотней.
- Ну да, помню - подтвердил Стайлз. – Твоя мать. Хотя я все равно думаю, что твой дядюшка инициирует большинство твоих отлучек.
Дерек пожал плечами.
- Мне все равно, - беспечно признался он. - Люблю эти походы.
- Я бы тоже с радостью куда-нибудь отправился, - с завистью протянул Стайлз.
Ему-то путь в горы и лес был заказан. А вот оборотни периодически покидали родные края ради добычи камней в опоясывающем лес горном хребте.
- Хотелось бы мне там побывать, - добавил Стайлз, мечтательно.
- Не вздумай, - пригрозил Дерек. – Ты там и недели не протянешь.
- Ну, спасибо! – обиделся Стайлз. – Ты всегда сама дипломатичность.
- А ты – само безрассудство, - вполне серьезно заявил Дерек. – Я еще помню нашу первую встречу.
Стайлз нахмурился. Ему не было стыдно за тот поступок. Доказательством верно принятому решению был живой и невредимый Скотт.
- И потом, - примирительно произнес Дерек, заметив, как насупился Стайлз – наверное, рассудил, что бросать его здесь обиженного себе дороже. – Я же сказал про неделю, а не один день.
- Ничего себе разница!
- На шесть дней больше. Ты вроде умел считать.
- До сих пор умею, - закатив глаза, предъявил Стайлз.
Дерек подавил усмешку и быстро потрепал его по волосам. Большего на публике он, к сожалению, позволить себе не мог.
- Надолго ты уедешь? – через паузу спросил Стайлз.
- Месяца на два точно, потом в зависимости от погоды. Если ударят морозы, вернемся, а нет, так задержимся.
- Ясно.
Снова повисло неловкое молчание. Их странная манера общения не предполагала признаний в том, что будешь тосковать в разлуке. Учитывая, что при первых встречах их диалоги сводились к угрозам со стороны Дерека и потоку колкостей со стороны Стайлза, нынешние способы ведения беседы и так были большим шагом вперед.
Дерек вновь заговорил только тогда, когда они уже приблизились к берегу.
- У меня правда там дела, - сказал он.
Стайлз успел уплыть в свои мысли и не сразу среагировал на его слова. Сегодня он забыл принять свое лекарство, без которого сконцентрироваться было крайне затруднительно.
- Какие?
- Надо забрать очень важный груз, - Дерек остановился, повернувшись к Стайлзу лицом. – Дальше тебе лучше не ходить.
- Это еще почему? – возмутился Стайлз и едва поборол желание вцепиться в Дерека.
- Чтобы нас лишний раз вместе не видели.
Стайлз посмотрел на Дерека с улыбкой.
- Я же должен был тебя проводить,- напомнил он. – Чего ты паникуешь?
- То, что я там буду не единственным оборотнем.
- И что?
- И то! Если кто-нибудь из них принюхается…
Можно было не продолжать – Стайлз понимающе округлил губы и перестал спорить.
- Они могут понять, что мы…ну… - как ни парадоксально, но Стайлз мог бесконечно во время секса придумывать грязные словечки для того, что они с Дереком делали вместе, но в повседневности, у него не получалось произнести вслух даже самые расхожие слова на эту тему.
- Если от нас будет нести друг другом, то догадается даже Маккол, - кисло подтвердил Дерек.
- Эй, Скотт не идиот!
Дерек хмыкнул.
- Но он не видит дальше своего носа. Может, дашь ему свой порошок для концентрации?
- Вот еще, переводить его на оборотня , - Стайлз невесело улыбнулся и толкнул Дерека кулаком в плечо.
- Пойди поищи его, - предложил Дерек. – Заодно скажешь, что мы встречаемся у западных ворот.
Стайлз кивнул. С каждой минутой расставаться было все труднее.
- Ладно, - сказал он. – Тогда я пойду?
- Иди, - Дерек все еще стоял очень близко.
Слишком близко. А в его глазах горело нечто, нашедшее отклик в груди Стайлза. Желание, которое они так и не смогли утолить.
- Обещаю, что это полнолуние ты не забудешь, - пылко пообещал Стайлз.
Рядом с Дереком слова вырывались сами собой.
Хейл улыбнулся. Так, как Стайлз надеялся, улыбался только ему – неприлично мягко и порочно. За такие улыбки Харрис вполне мог бы назначать эпитимию.
- Да неужели? – спросил Дерек и отстранился, когда Стайлз уже готов был, забыв об осторожности, на нем повиснуть. – Думаю, что теперь уже не смогу проигнорировать такое обещание, - пообещал он и, развернувшись, уже в одиночестве направился к докам.
- И что это значит? – разведя руки в стороны, возмутился Стайлз. – То есть до этого ты подумывал меня обмануть?
Разумеется, Дерек услышал. И не потрудился ответить.

Назад Стайлз шел очень бодро. Он ощущал удивительную легкость, которую нарушало только навязчивое желание получить больше.
Впрочем, последнее должно было осуществиться в ближайшее время – вечером они с Дереком увидятся вновь и, если повезет, пробудут вместе до утра.
Стайлзу не было ни противно, ни стыдно за то, что он делал. Вначале, решившись на отношения, Стайлз жутко переживал и стеснялся. Не считая поцелуев с невестой, он до того не имел никаких телесных контактов и одна только мысль о возможности оказаться обнаженным рядом с Дереком, заставляла щеки гореть огнем. Он очень долго готовился к тому, что что-то пойдет наперекосяк, накручивал себя до нервной икоты, но на деле первая близость, пусть и не сразу полная, прошла так естественно и легко, что он еще долго недоумевал, чего там можно было бояться. К тому же, как выяснилось, Дерек тоже не был героем-любовником. Избавление от страха оказалась гораздо более серьезным шагом, чем потеря невинности, и Стайлз ринулся в закрутивший его водоворот с головой.
Казалось, они с Дереком подходят друг другу идеально. Это компенсировало и угрызения совести за тайную плотскую связь с мужчиной и разумные умозаключения о том, что перспективы у их союза на самом деле мрачные.
Стайлз просто откладывал все эти проблемы в долгий ящик, беспечно надеясь, что когда-нибудь они рассосутся сами собой. Вместо того чтобы каждую ночь мучиться бессонницей в думах о том, что мир может рухнуть в любой момент, он предпочитал предаваться блуду в компании Дерека.
Потому что тот будил внутри какое-то сильное чувство, заслонявшее собой все иное. В том числе здравомыслие и инстинкт самосохранения.
Если бы Стайлз верил в привороты, точно бы решил, что Дерек его чем-то околдовал.
- Эй, Стайлз!
Оклик раздался откуда-то сбоку и, обернувшись, Стайлз увидел, как к нему бежит взбудораженный и чем-то невероятно довольный Скотт.
На пару секунд Стайлз даже растерялся от такого вида друга. С тех пор как тот попал в клан оборотней, он просто преобразился. Будто с приобретением новой силы он преодолел стоявшую на пути преграду, не позволявшую другим видеть его лучшие качества. Сейчас друг выглядел не тем вечно задыхающимся скромником, которым его еще помнил Стайлз. Скотта наполняла уверенность в себе и какая-то незримая сила.
А вот бестолковость осталась неизменной.
Стайлз деловито скрестил руки на груди.
- Ну и когда ты мне соизволишь рассказать? – требовательно спросил он.
Скотт непонимающе моргнул.
- Что? - уточнил он.
- Кто она?
- Она?
Стайлз закатил глаза, отметая все попытки сбить себя с толку.
- Девушка, к которой ты побежал, бросив меня.
- С чего ты… - начал было Скотт, но Стайлз его прервал.
- Скотт, - многозначительно произнес он. – Ты, конечно, теперь оборотень, сильный и опасный, но я твой лучший друг и прекрасно знаю, что медальон, который болтается у тебя на шее, явно принадлежал раньше кому-то другому.
- О, дьявол!
Скотт схватил маленький, покрытый резными узорами медальон и заправил его за шиворот.
- И я так всю дорогу шел, – в ужасе воскликнул он. – А если кто-то еще заметил? Я покойник!
- Да успокойся ты. К бакенбардам теперь прилагается мания преследования?
- Ты не понимаешь! - в сердцах воскликнул Скотт. - Если кто-то узнает, я покойник. Мы покойники! Потому что!… Потому что!…
- Она человек, - тоскливо закончил за друга Стайлз.
Что же, теперь все складывалось. Скотт был влюблен. И не просто так, а в человека. Понятно, почему он не рассказал об этом даже лучшему другу – если со стороны людей подобная связь порицалась и приравнивалась к прелюбодеянию, то для вервольфов она влекла за собой смертную казнь. А Стайлз-то думал, что один столкнулся с подобным! Похоже, они со Скоттом друзья во всем – даже беда одна на двоих.
- Эй, - Стайлз потрепал друга по плечу, - не переживай. Просто я тебя хорошо знаю, а остальные, уверен, даже внимания не обратили. Не будь таким кислым – становишься похож на Дерека.
- Дерека? – непонимающе переспросил Скотт.
- Даже не спрашивай, - убито попросил Стайлз и быстро сменил тему. – Так кто она? Я ее знаю?
Он многозначительно поиграл бровями. И Скотт, на плечи которого, по-видимому, уже давно давила эта тайна, с радостью выложил все.
- Эллисон, - с обожанием произнес он. – Эллисон Арджент.
- Ого! - Стайлз в ужасе распахнул глаза.
Что он там думал про сходство его со Скоттом проблем? Да у Стайлза все просто прекрасно!
- Вот именно, - горько подтвердил Скотт. – Дочь первого городского охотника. Того, кто в любой момент всадит мне аконитовую пулю между глаз. Хуже быть не может.
- Вообще-то может, - задумчиво почесал щеку Стайлз.
Скотт посмотрел на него с тоской и надеждой, способной разжалобить даже пастора Харриса.
- Она могла бы не ответить на твои чувства, - пояснил Стайлз. – Но это ведь не так.
Скотт улыбнулся. Все еще тоскливо, но искренне.
- Ты прав, - сказал он, приободряясь. - Она любит меня и это главное. Вместе мы что-нибудь придумаем.
- Только мой тебе совет, - серьезно сказал Стайлз. – Не стоит пить никаких отваров и прикидываться мертвыми. Читал я про это одну пьесу…
Они дружно рассмеялись.
- Договорились, не будем, - сказал Скотт.

Они пробыли вместе еще некоторое время, беспечно болтая о том, о сем. За месяц, что они не виделись, у обоих накопилось, чем поделиться.
В итоге заболтавшись, Стайлз вспомнил о данной Дереком миссии только спустя час.
- О мой Бог, - воскликнул он, ударив себя ладонью по лбу. – Дерек же просил тебе передать, что вы встречаетесь у западных ворот. Он тебя ждет!
- Что? – Скотт вытаращил глаза. – Вот черт! Я побежал!
Скотт в момент вскочил и рванул в ту сторону, откуда пришел Стайлз.
- Пока, - бросил ему Стайлз, напоследок поймав прощальный взмах рукой.
За неимением других дел надо было возвращаться в город. Дитон, в лекарской которого Стайлз работал подмастерьем, дал ему выходной, но наведаться к нему все-таки стоило. По-хорошему, надо было еще зайти в дом Хизер и справиться о ее здоровье, но пока невеста болела, Стайлза к ней все равно не пустили бы, а сидеть в гостиной с ее родителями и братцем – нет, от этого Стайлза просто передергивало. Проще остановиться на букете и какой-нибудь записке с пожеланием скорейшего выздоровления. Так что, бодро шагая к центру города, из важного Стайлз оставил в планах только посещение лекаря.
Рынок потихоньку закрывался, так что не удивительно, что навстречу Стайлзу попадалось все больше и больше горожан.
Из особо примечательных, встретившихся на его пути, были гробовщик и его сын. Стайлз относился с долей неприязни к одному и сочувствия ко второму - отец рассказывал, что старший Лейхи колотит младшего за любой пустяк. Увы, сделать никто ничего не мог – полномочия судьи не распространялись на способы «воспитания».
- Добрый день, - поздоровался Стайлз, гладя на свежий фиолетовый синяк под глазом Айзека.
«Удивительно, что бьют обычно тех детей, которые меньше всего этого заслуживают» - вспомнилось ему.
Отец в сердцах произнес это как-то, сравнивая Айзека и покойного Джексона. Тот и правда был заносчивым козлом, но о покойных либо хорошо, либо никак.
- Здравствуй, Стайлз, - предельно вежливо изрек отец Айзека.
Сын только кивнул, получив подзатыльник.
Стайлз удрученно покачал головой. Сейчас человеческое общество казалось ему прогнившим и слепым как никогда.

До лекарской он добрался уже ни на кого не отвлекаясь. Распахнув дверь без стука, Стайлз шагнул внутрь, тут же зажав нос рукой.
- Мне казалось, я дал тебе выходной, - скучающе произнес Дитон, не отрываясь от изучения лежащего на столе трупа.
Стайлза от зрелища и вони мертвой плоти стабильно мутило, поэтому он предпочитал работать исключительно со снадобьями для настоек.
- Да, я только зашел передать вам привет от Скотта, - стараясь смотреть куда угодно, только не на объект изучения Дитона, отрапортовал Стайлз.
- Спасибо, - услышал он невыразительный ответ.
По интонациям Дитона вообще всегда мало что было можно понять. В этом он был похож с Питером – вечно знал или делал вид, что знает больше, чем другие.
- И я, кажется, забыл вчера взять свой порошок, - продолжил Стайлз, начиная шарить в полном редких снадобий комоде.
- Твой порошок должен быть в правом шкафу, - подсказал лекарь, все еще не отрываясь от предмета своего изучения.
- О. Да. Точно, - Стайлз неловко хмыкнул и затворил тяжелые деревянные дверцы, успев предварительно утащить небольшую, плотно закрытую склянку.
Потом он подошел к нужному шкафу и выудил из него свой порошок, помахав в воздухе несколькими упакованными в бумагу порциями.
- Я же вам не нужен сейчас? – приличия ради уточнил он.
Дитон поднял на него нечитаемый взгляд. Может быть дело было в его корнях, столь необычных для здешних мест или в его неразговорчивости, но Дитон всегда внушал Стайлзу уважительный трепет, в котором было что-то от страха перед необъяснимым. В этом своем чувстве Стайлз был не одинок – одно то, как горожане, забыв о расовых предрассудках, слепо верили всем предписаниям темнокожего лекаря, говорило о многом.
- Нет, ступай, - сказал Дитон. – Но будь осторожен.
Стайлз сглотнул.
- В смысле?
- Сегодня же полнолуние, - послышалось в ответ.
- Ах, вы об том, - с облегчением произнес Стайлз. – Да, конечно, буду… Спасибо.

Одним из излюбленных мест для встреч с Дереком был ангар, в который сгружали связки сена. Он удачно располагался на окраине города и к тому же был крепким и теплым. В общем, идеальное место для тайного свидания. Бегать туда, конечно, не так безопасно, как к озеру, но зато крыша над головой позволяла не отвлекаться на капризы природы. Так что ангар стал излюбленным местом свиданий для влюбленных парочек.
Благодаря слуху и нюху оборотня Дерек определял свободно ли в ангаре и если оказывалось, что да, они пробирались сквозь оторванные с тыльной стороны доски внутрь. Следовало только повесить ведро на крюк на углу ангара – его силуэт проглядывался даже ночью. Не самый лучший, но все же знак, что ангар занят.
А пока что Стайлз сидел на камне в условленном месте и ждал, когда появится Дерек и вынесет свой вердикт. Вырвав из земли травинку, Стайлз от скуки запихнул ее в рот и меланхолично пожевывая, проверил все ли у него с собой. Собственно, много таскать не было необходимости – плед и маленькую масляную лампу он прятал в тайнике неподалеку, и тащить их через весь город не пришлось. Склянка, украденная у Дитона, лежала в кармане сюртука, слегка оттопыривая ткань пузатым стеклянным брюшком. Похлопав по нему рукой, Стайлз выплюнул травинку и обернулся на приближающиеся шаги. Дерек молча кивнул ему, призывая идти следом. Значит, все шло как надо.
Когда они незаметно пробрались внутрь, Дерек поставил на место отодранную доску, и все погрузилось в полумрак. Свет поступал сквозь щели в досках, но таких зазоров в стенах ангара было немного. Глаза привыкали к темноте далеко не сразу. Схватив одной рукой Дерека за рукав, а второй ведя по шершавым доскам стен, Стайлз двинулся вперед.
- Мне кажется или тут стало темнее? - полушепотом спросил он.
- Стало, - подтвердил Дерек. – Похоже, часть досок поменяли и просмолили.
- От нас их это все равно не спасет, - со смешком констатировал Стайлз. – Чувствую себя на корабле. Капитан Хейл, куда вы меня ведете?
- В трюм, - возвестил его Дерек.
- А почему не в свою каюту?
Дерек остановился, забрал у него из рук лампу и, поставив ее куда-то, стремительно повалил Стайлза в солому.
- Каюту надо заслужить, - сладко прошептал он, наваливаясь сверху.
- О, я буду стараться, - горячо уверил его Стайлз, неловко копошась в объятьях, и тут же выругался.
- Что? – Дерек отстранился, давая ему подняться.
- Порезался о солому, - слюнявя ранку, признался Стайлз.
- Бестолочь, - вздохнул Дерек и, поднявшись и взяв плед, расстелил его рядом на соломе.
Стайлз следом тоже поднялся на ноги и осмотрелся – глаза более или менее привыкли к тусклому освещению. Сейчас было понятно, что Дерек привел его в дальний от города угол ангара, смотревший на отдыхавшее в этом году поле. Более чем удачно, поскольку можно было зажигать лампу, не опасаясь, что свет будет замечен каким-нибудь ненароком проходящим мимо фермером.
Чиркнув огнивом, Стайлз заставил пропитанный маслом фитиль загореться и, еще раз оглядевшись, пристроил лампу на чистой от соломенного сора перекладине. Не хватало еще поджечь свое убежище!
Подумав, он достал из кармана склянку и поставил ее рядом с лампой, а сам развернулся к Дереку. Тот уже скинул куртку и развязал ворот рубашки. Следуя его примеру, Стайлз принялся стягивать камзол. Они молча снимали одежду, неотрывно при этом наблюдая друг за другом. Как будто готовились к какому-то ритуалу. Впрочем, со стороны Стайлза это в некоторой степени было правдой.
Оставшись в рубашке и кальсонах, он взял склянку и подошел к их импровизированному ложу.
- Спорю, ты гадал, что тебя ждет, а, капитан Хейл, - поддразнил он Дерека.
Тот продемонстрировал плотоядный оскал.
- Я прекрасно осведомлен, что меня ждет, - сказал он, приблизившись и забирая стеклянный пузырь. – Горячая задница одного болтливого матроса.
- Готов биться об заклад, что этот матрос тебя удивит, - Стайлз даже не думал сдавать позиции, но тем не менее в их диалог то и дело проникали короткие поцелуи.
- Предлагаешь спор? – губы на скуле.
- Пари, - поцелуй в уголок рта.
- Что на кону? – горячее дыхание у подбородка.
- Любое требование, - мазок губами по губам.
- Идет.
Стайлз закрепил пари жадно поцеловав и слегка укусив Хейла за нижнюю губу.
А затем опрокинул Дерека на спину и взялся за застежку его кальсонов, оставляя его наконец-то, полностью обнаженным, и с жадностью осмотрел. То, что Стайлз видел перед собой - под собою, - было совершенно. Дерек был не просто красив, он был идеален во всем. Подчеркнутые щетиной скулы, сильные накаченные мышцы, широкие плечи, гладкая кожа, ровный мощный член. Стайлз втянул воздух, в очередной раз отдавая должное природе, сотворившей такое.
- Что считаем моим выигрышем? – спросил он, склоняясь над Дереком и ведя рукой по его груди, прессу, вниз.
- Мое слово.
- Нееет, большой волк, все не так просто, - довольно протянул Стайлз, оглаживая бедра Дерека.
Тот покорно позволял самоуправство Стайлза и пока что не настаивал на большем. Наверное, все-таки был заинтригован и решил пока не навязывать свою игру.
- Как насчет кодового слова? – предложил Стайлз.
- Чего?
- Ну, например, если тебе нравится, ты произносишь «корица».
- Какая к черту корица, Стайлз? – все-таки не выдержал Дерек.
Он перевернулся, подминая Стайлза под себя и не давая вернуться в прежнее положение.
- Избавь меня от этих глупостей, - приказал Дерек и, навалившись всем телом, так что Стайлзу стало трудно дышать, поцеловал его в уголок губ. – Болтовней ты меня точно не удивишь.
Новый поцелуй стал более глубоким. Пуская в ход язык, Стайлз поддался, позволяя чужой силе побеждать и руководить. Он чувствовал, даже знал, что еще возьмет свое.
Чаще всего их встречи заканчивались жесткими, жаркими сношениями, но сегодня и сейчас хотелось чего-то другого. И не одному Стайлзу – в том, как Дерек неторопливо выцеловывал каждую родинку на его лице, шее, груди, сквозило невиданной ранее нежностью. Сегодня хотелось растянуть удовольствие, не делая все так, словно куда-то спешишь.
Позволив Дереку стянуть с себя оставшуюся одежду, Стайлз надавил ему на плечи, перекатывая его на спину, и, скользнув вниз, склонился над возбуждающимся членом.
Сплюнув на руку, он обхватил его, облизнул головку и принялся нежно, одними губами освобождать ее от крайней плоти. Дерек замер. От одного вида млевшего от этой ласки сурового оборотня по коже пробегали мурашки. Глядя ему в глаза, Стайлз медленно высунул язык, провел нижней гладкой стороной по прячущейся за кожей головке и принялся щекотать ее. Накапливающаяся слюна стекала на маленькую щелку на вершине члена, смешиваясь с бледными выделениями.
- Ты где такому научился? – спросил Дерек, признавая свое поражение.
- Прочитал, - торжествующе известил Стайлз.
Неделю назад он выкупил у моряка какой-то сомнительный манускрипт, описывающий развлечения королей прошлых веков. Текст оказался до того вольным и похабным, что Стайлз пока читал, задыхался в смущении. Временами у него волосы вставали дыбом, но многое из прочитанного хотелось проверить на практике.
Как теперь, когда он явно успешно переводил понятие «ласки» на новый уровень.
Обхватив губами там, где заканчивалась открытая крайняя плоть, Стайлз начал скользить по ней к головке. Он смыкал губы и снова захватывал чувствительный конец в рот. Руки помогали, мягко обхватывая член и плавно двигаясь по кругу и вверх-вниз.
Он действовал медленно и ласково. Много слюны, нежные касания, никакого языка.
Дерек блаженно выдохнул.
- Да, возможно, стоит взять тебя в каюту, - прошептал он, двинув бедрами вверх.
Выпустив изо рта член, Стайлз перевел дыхание. Хотя игра была долгой, она стоила того.
- Это не последний сюрприз, - пообещал он, еще раз облизнув член от корня до головки.
Он отстранился и, взяв брошенную в солому склянку, открыл пробку.
- Помоги мне и будет второй.
Дерек, уже откровенно заинтересованный, поднялся, меняясь со Стайлзом местами.
- Возьми, - Стайлз протянул ему открытый флакон.
Пояснять дальнейшее не было необходимости – Стайлз часто брал с собой масло, позволявшее обоим получать максимальное удовольствие и не травмировать при этом тело. Но это было особенное, потому и пришлось прибегнуть к воровству.
- Оно должно расслабить и уменьшить боль, - все-таки уточнил Стайлз.
Дерек толкнулся в него смазанным пальцем, а второй рукой обхватив его член.
- С каких пор тебе так больно, что нужно чем-то расслабляться?
Стайлз положил ногу ему на талию, придвигаясь ближе и насаживаясь на палец.
- Это превентивная мера, - облизав сухие губы, сказал он. - От того, что мне предстоит.
- И что тебе предстоит? – перестав хмуриться спросил Дерек.
Он добавлял еще пальцы, которые по маслу легко входили внутрь, растягивая стенки рефлекторно смыкающейся плоти. Рука на члене Стайлза тоже была смазана и двигалась так быстро и гладко, что заводила в считанные секунды.
- Хочу отметить полнолуние, - изгибаясь вслед за согнутыми внутри пальцами, ответил Стайлз.
По телу волна за волной растекался жар. Это было самое настоящее и самое яркое, что происходило в жизни Стайлза. И именно ради этого он наплевал на все прописанные в обществе устои.
- Давай уже.
Дерек согласно рыкнул, и, подхватив Стайлза за бедра, уложил его к себе на колени. Плеснув еще немного масла на свой стоящий в возбуждении член, он, направил его в Стайлза, толкаясь внутрь. Дыхание на миг перехватило и, с трудом глотая с воздухом плотный запах смолы, Стайлз вдруг почувствовал себя на жертвеннике. Он был распластан на плоской поверхности, голый и беззащитный, перед мощной таранящей тело силой. Это было не страшно, а сумасшедше горячо. И все, чего хотелось, это прилипнуть взмокшей кожей к телу Дерека и двигаться так чтобы вышибло слезы, вырвало легкие и скрутило внутри тугим морским узлом.
Промежность обжигало каждым движением. Перед глазами рябило.
Чувствуя, как все напрягается и стягивает в себя силы, чтобы вскоре освободиться через финальный стон, Стайлз прошептал:
- Давай, давай, давай, - он притянул Дерека ближе, прижимая к себе и мешая двигаться.
- Стайлз, - попытался усмирить его Дерек, догадавшись, к чему были все приготовления.
Он тоже был не на шутку заведен – в глазах растекалось удовольствие.
- Нет, - перебил его Стайлз. – Я хочу с узлом… Ты же говорил, что есть, так давай.
Дерек приоткрыл рот и с силой насадил его на себя, вызвав жалобный скулеж.
- Ты ходить не сможешь, - предостерегающе сказал он, но Стайлз видел, что ему хочется. Очень. До зубного скрежета и дрожи в пальцах. Стайлзу тоже этого хотелось. В последнее время переступать черту стало его любимым развлечением.
- Не испугал, - произнес он, обхватив свой член у основания, потому что кончать было еще рано. – За два месяца в любом случае заживет.
- Сумасшедший, - с восхищением прошептал Дерек, толкнувшись еще резче и сильнее.
- Да и ты… - просипел Стайлз и зажмурился от напряжения. Хотелось одновременно сдохнуть и наконец-то получить желаемое.
- Посмотри на меня, - потребовал Дерек, и Стайлз охотно подчинился.
Глаза Дерека горели привычным голубым огнем, а из оскаленного рта лезли острые клыки.
- Укушу тебя и утащу к себе, - глухо пообещал он, и Стайлз почувствовал, как внизу тянет луковица узла, образующегося на члене. Она раздвигала стенки залитой маслом дырки, проталкиваясь внутрь с каждым новым рывком Дерека. Это было больно и даже страшно, но Стайлз даже не думал пасовать.
- Не укусишь, - когда Стайлзу становилось не по себе, он начинал болтать. - Я запрещаю. Серьезно. Мне не нужны ваши мохнатые бакенбарды и любовь к сырому мясу.
- Это твое желание?
Стайлз непонимающе моргнул и почти сказал «да» когда понял, что его пытаются подловить.
- Пожелание, - произнес он, обхватив Дерека за плечи и подмахивая, - которое ты все равно учтешь.
В этот миг узел полностью оказался внутри. Почувствовав это, Стайлз не сдержал самодовольной улыбки.
Теперь их движения были уже не такими размашистыми – узел сковывал во всех смыслах. Но их это не волновало.
Взбесившееся сердце разгоняло по венам кровь, приливающую в пах. Стайлз задушено всхлипывал, разрываемый смесью боли и удовольствия.
Еще.
Нет
Да.
Пожалуйста.
Мысли рвались на лоскуты, а сквозь пелену едкого пота и соленых слез Стайлз видел плывущие в полутьме вспышки глаз Дерека. Пронзительно голубой. Чистый и прекрасный как боль, которая жгла промежность, как удовольствие, которое выжирало из сознания последние попытки вырваться и молить о пощаде. Но никакой пощады Стайлз не хотел.
- Растерзай, - прошептал он опухшими губами.
Язык плохо слушался, а в горле как будто ершом прошлись. Так что приказ вышел глухим и слабым.
Но Дерек уже был на уровне зверя – кажется, он лучше реагировал на интонацию, чем на смысл.
Горячая рука обняла Стайлза за голову, фиксируя. Еще толчок, еще больше боли, черное, белое, ослепительное и даже уже голубой свет глаз пропал, пока Стайлз, сорвав в крике горло, излился на живот.
Собственные слезы он почувствовал, только когда Дерек склонился, сыто и довольно начав слизывать их со щек.
- Прости, - вплел он в бережный поцелуй. - Живой?
Стайлз шмыгнул носом и нервно стер с лица остатки слез.
- Да, - глаза с непривычки жгло.
Он плакал впервые за долгое время и теперь чувствовал небольшой стыд. Ладно бы первое соитие, но он даже тогда нервничал меньше и действовал достойнее.
- Это надолго? - спросил Стайлз, неловко покосившись туда, где их тела еще были сцеплены узлом, а теперь еще и склеены спермой.
- Не очень. Тебе тяжело?
- Нет. Просто не хочу уснуть в таком состоянии, - попытался отшутиться Стайлз.
- А я бы хотел.
- Чтобы я уснул? Я вроде меньше обычного говорю. Или ты просто считаешь, что сделав свое дело, надо отправлять партнера восвояси?
Дерек улыбнулся, удивительным образом соединив в этой улыбке и хищный оскал зверя, и человеческую нежность.
- Уснуть вот так. Пока мы ближе некуда.
- Ага, и завтра проснуться с вилами в заднице, - не выдержав, Стайлз прыснул.
Дерек несдержанно выдохнул, покачав головой.
- Все тебе надо высмеять, - посетовал он. - Я пытаюсь сказать тебе что-то, а ты…
Стайлз притих. Он пристально смотрел на Дерека, который был сейчас открыт больше, чем когда-либо еще за все время их знакомства.
- Скажи, - подбодрил он, погладив влажные волосы на виске. - Обещаю молчать.
Дерек нахмурился и вновь поцеловал его.
- Спроси меня через пару месяцев.

- О мой бог! Да из меня льется ручьем, – возмущенно прошипел Стайлз, натягивая штаны уже утром, когда они собирались уходить. – Как в тебе столько помещается?
- В тебе тоже неплохо поместилось, - довольно заметил Дерек, приобняв его за талию и оставив на и без того замеченной шее еще одну свою метку.
- Вот это было говорить совсем не обязательно, - ворчливо заметил Стайлз. – Засыхает между прочим. А купаться еще рано. Я даже в море сейчас пойти не смогу.
- Знал бы ты, каких трудов мне стоит не завалить тебя обратно в солому, - признался Дерек, все еще держа его в объятьях.
- Никаких обратно в солому! Мы и так спали не больше часа. Стайлзу нужен отдых. И таз, а лучше ванна воды, так что ты, приятель, обойдешься…
Конечно, Дерек его не слушал. Он проворно развернул Стайлза лицом к стене, спуская вниз жалобно затрещавшую ткань кюлот.
Из ангара они вышли только еще раз предавшись спешному рукоблудию.
- Опаздываем, - нейтрально заметил Дерек, глядя в небо.
Лиловый цвет, забрызганный белесыми звездами, бледнел с наступлением утра.
- И чья это вина? – ввернул Стайлз.
- Еще скажи, что жалеешь. Тогда я сверну тебе шею, - ласково пообещал Дерек.
- Не понимаю, почему ты не сочиняешь сонетов, - лживо посетовал Стайлз. – Ты такой романтик, что я едва держу себя в руках, чтобы не припасть к твоим ногам.
Пока Дерек закрывал их лаз, Стайлз забрал пропахший их телами плед и лампу. Пустая склянка из-под масла опять нашла прибежище у него в кармане. Если какое умение он и отточил до абсолюта за это время, так это внимание к деталям, которые надо было прятать от посторонних глаз.
- Ну что? Увидимся через пару месяцев? – произнес Стайлз, как обычно не найдя нужных слов для прощания.
- Да, - кивнул Дерек и внезапно шагнул навстречу, прижав его к себе. Простое объятье без страсти и жара. - Не женись тут без меня, - наказал он.
Стайлз думал пошутить про то, что Дерек в любом случае не может претендовать на то, чтобы стоять по правую руку от него у алтаря, но не стал. Какое-то странное чувство грызло его изнутри, словно в преддверии бури, но он всячески гнал его прочь.
- Договорились, - кратко пообещал Стайлз.
Оторвавшись, Дерек не говоря больше ни слова, пошел прочь. Он ни разу не обернулся.
Стайлз постоял еще пару минут на месте, а потом, вдохнув полной грудью свежий воздух, направился в сторону города, над которым уже занимался рассвет.